Письмо.

Я чувствую, когда ты думаешь обо мне.
Расстояние – ноль, нельзя ли его избежать.
Мысли твоей не дано увязнуть в стене.
И череп мой не в силах её удержать.

И я принимаю малейший ко мне наклон,
тишайшее “да”, сказанное на краю...
Со смуглых ног твоих скатываю нейлон.
И лоно твоё, и сладкий всхлип познаю...

Я знаю, когда ты ложишься лицом ко мне,
не думая, запад ли там или ещё восток.
И жалость о том, что я не внутри, а вне
воспринимаешь, как бремя, как неизбежный рок.

Прости, что пока дотронуться не могу
к плечам твоим и шее, где край волос,
горячей страстью опухших от счастья губ,
к нагретой коже холодным мерцаньем звёзд.

Дух о тебе мысленно мне говорит,
через эфир, клавиши минув, экран:
“Мастер, пиши! Не ради всех маргарит,
ради одной. Это - её роман.”

Силу мою захлёстывает волна
нежности и объятья большой воды.
Жизнь без тебя радости лишена.
А без меня - пресны её плоды.

Помню ли я, как пахнут цветы в Крыму?
Помню, конечно... Персик, инжир, айва...
Можешь нектар мне приложить к письму,
сладкими станут точки, тире, слова...

Можешь мне моря выслать солёный бриз,
узким, зелёным, тонким лучём во тьму...
Будет приятно это дыхание из
прошлого мира. Что до меня ему?..

Ялта не помнит... Столько нас было в ней...
Странной улыбкой дразнит её залив.
В платье вечернем и в ожерелье огней
я тебя вижу и обожанием жив...

Стань её частью, воздухом тем дыши,
аккумулируй солнце, тепло, покой...
Тёмному телу – светлую часть души.
Может быть встречусь я в этой жизни с тобой.

2007

HIK RODUS...

Незаметно любовь перешла в симбиоз -
двадцать лет мы, душа моя, вместе.
И у моря огромного вкус малых слёз -
не завидуйте новой невесте...

На серебрянной свадьбе букет белых роз
будет более алых уместен...
И у неба тишайшего рокот стрекоз,
и на нём – металлический крестик...

И на опыт житейский имеется спрос.
Нам, чем дальше, тем жить интересней.
Но куда, неизвестно, летит паровоз
с остановками в Чопе и в Бресте...

Милый друг, я к тебе относился всерьёз,
я не думал о лжи или лести.
И у кедра ливанского гены берёз,
и от этого соки прелестней...

Посмотри, как красиво разлил купорос
на поляны небесный кудесник!
И у тьмы васильковой защитник – Христос,
и у бабочек он - буревестник...

Не забыть перестук монотонных колёс,
арсеналы и красные пресни...
И в Америке тот же бардак и навоз,
и количество воинской жести...

Этим миром владеет какой-то психоз -
то дефолты, то битвы, то мести...
И в одном грубом слове весь официоз.
И в поступке одном – образ чести...

Я открою окно в небо, полное звёзд,
синеоких, мерцающих бестий...
И для вас у меня непрактичный вопрос,
и ответ, что ещё бесполезней...

Сумасшедшие музы поэзий и проз,
амазонки осколков и лезвий,
о, не с вами тягаться Жоли или Мосс,
и не вам задыхаться от Пресли...

А сегодня над Прагой закат, как засос...
На одном из красивых наместий
я стою, понимая, что здесь мой Родос
и моя лебединная песня...

2006

Средство от тоски.

Сегодня четверг. И дождик прошёл… Ну и что?
Что нового? Мир изменился от даты шутливой?
Апрель надевает подбитое серым пальто
и бродит по городу,
смотрит в витрины сонливо.
- Чего ожидаете, - спросит, - каких перемен?
Дурацкий вопрос,
но отвечу:
- Чего-то получше…
Мне так надоел этот долгий, бессмысленный тлен –
обыденность, серость, тоска и надежда на случай.
- Попробуйте шляпу купить…
- Не хочу. Не в моём это вкусе.
- А если рыбалка?..
- Увы, до июня запрет.
- Да-да, понимаю… А может вы учитесь в вузе?
У вас неприятности там?
- Не учусь. Неприятностей нет.
- Ох, эта погода…
- Как в Лондоне.
- Вы там бывали?
- Да нет, не выходит. Всё как-то дела, да дела…
- В газетах писали, что Несси поймали. Читали?
- Неужто?! Скажите… А леска какая была?..
Хожу я с апрелем и чувствую, что оживаю,
что стало светлее, и мир этот мне не чужой.
И ларчик тоски я теперь так легко открываю
и пользуюсь средством «общение с близкой душой».

1985

Прекрасная пора...

Прекрасная пора,
чтоб умереть небольно.
Пожили фраера
и хватит, и довольно.

Душистые ветра
шатаются фривольно
на уровне бедра
и выси колокольной.

Хотелось мне добра
без дури алкогольной.
С любовью до утра
и связью монопольной.

Хотелось тишины
и радости, и мира.
Без сырости стены,
и крика конвоира.

Без eдкой пелены
вонючего сортира.
И гимна всей страны.
И нового кумира.

Но это – только сны
мужчины вроде Гира.
(Сравненье со спины,
в белье из Армавира...)

Ведь это всё весна!
И грустно представленье,
что жизнь – она одна,
а смерть – не избавленье...

Окликнешь имена -
всплывут пустые фразы.
Как пузыри со дна.
Как гнилостные газы.

Ведь это месяц май,
а счастье не приходит.
Поэтому гуд бай,
империя Мавроди...

Я так тебя хотел,
прекрасная свобода.
А встретил беспредел
и ржание народа.

Я дьявольски устал
от жизни малохольной.
Прощайте, генерал...
Привет первопрестольной!


2006